ПЕРЕНОС

в широком смысле универсальное явление, наблюдаемое в отношениях между людьми и состоящее в перенесении чувств и привязанностей друг на друга; в узком смысле – процесс, характеризующийся смещением бессознательных представлений, желаний, влечений, стереотипов мышления и поведения с одного лица на другое и установлением таких отношений, когда опыт прошлого становится моделью взаимодействия в настоящем. В психоанализе под переносом понимается, как правило, процесс воспроизведения переживаний и эмоциональных реакций, ведущий к установлению специфического типа объектных отношений, в результате которых ранее присущие пациенту чувства, фантазии, страхи и способы защиты, имевшие место в детстве и относившиеся к значимым родительским или замещающих их фигурам, перемещаются на аналитика и активизируются по мере осуществления аналитической работы.
   Первоначальное представление о переносе сложилось у З. Фрейда до того, как он сформулировал основные психоаналитические идеи. Это представление возникло у него в процессе размышлений над клиническим случаем Анны О., о котором ему рассказал австрийский врач Й. Брейер (1842–1925). При лечении молодой девушки в 1880–1882 годах Й. Брейер столкнулся с непонятным и испугавшим его явлением, когда асексуальная, как ему казалось, пациентка в состоянии невменяемости изображала роды и во всеуслышание заявляла, что ждет ребенка от своего лечащего врача. Шокированный подобным поведением девушки, Й. Брейер сделал все для того, чтобы успокоить пациентку, с которой он общался на протяжении двух лет. Но с этого момента он перестал быть ее лечащим врачом и постарался забыть о неприятном для него инциденте.
   В более простой, но не менее щепетильной ситуации оказался и З. Фрейд. Когда однажды его пациента, вышедшая из гипнотического состояния, бросилась ему на шею, он был шокирован не менее, чем Й. Брейер. Но в отличие от Й. Брейера он серьезно задумался над тем необычным явлением, с которым ему пришлось столкнуться во время терапии. Он не считал себя настолько неотразимым мужчиной, чтобы ни с того ни с сего зрелая женщина бросалась ему на шею. В необычном для терапии эпизоде он усмотрел психическое явление, связанное с перенесением на него как на врача интенсивных нежных чувств пациента. Это было открытием того явления переноса, которое с необходимостью возникает в процессе аналитической работы.
   В совместно написанной с Й. Брейером работе «Исследования истерии» (1895) З. Фрейд обратил внимание на то, что в процессе анализа у пациентов возникают различные чувства по отношению к врачу, которые могут препятствовать терапии и которые возникают в трех случаях: при личном отчуждении, когда пациент чувствует себя оскорбленным; в случае появления страха, когда пациент настолько привыкает к личности аналитика, что утрачивает свою самостоятельность по отношению к нему; в том случае, когда пациент боится, что перенесет на аналитика мучительные представления, возникающие из содержания анализа. По мнению З. Фрейда, последняя ситуация наблюдается часто, а в некоторых анализах она становится регулярным явлением. «Перенос на врача происходит благодаря неправильному связыванию».
   Перенос подобного рода З. Фрейд расценил как сопротивление, которое требуется устранить в процессе анализа. Иллюстрируя данное положение, он сослался на конкретный случай проявления истерического симптома одной из его пациенток, причиной возникновения которого явилось имевшееся у нее многие годы бессознательное желание, чтобы один мужчина сердечно бы ее обнял и насильно поцеловал. Однажды, по окончании сеанса, такое же желание возникло у пациентки и по отношению к З. Фрейду, в результате чего она пришла в ужас, провела бессонную ночь и на следующем сеансе оказалась непригодной для работы. После того как З. Фрейд узнал препятствие и устранил его, аналитическая работа продолжилась дальше. На основании этого он пришел к выводу, что в процессе анализа «третье лицо совпало с личностью врача», у пациентки произошло «ложное соединение» и проснулся тот самый аффект, который в свое время заставил больную изгнать недозволенное желание. «Узнав это, – подчеркнул З. Фрейд, – я могу о каждом подобном посягательстве на мою личность предположить, что это опять был перенос и неверное соединение».
   В «Исследованиях истерии» З. Фрейд не только обратил внимание на возникновение феномена переноса в процессе терапии, но и наметил дальнейшее направление работы с ним, вытекающее из признания следующих положений: в каждом новом случае при возникновении переноса пациент становится «жертвой обманчивого впечатления»; ни один анализ нельзя довести до конца, если не знать, как встретить сопротивление, связанное с переносом; путь к этому находится, если взять за правило «устранять этот возникший симптом по старому образцу, как старый»; с обнаружением переноса увеличивается психическая работа аналитика, но если видеть закономерность всего процесса, то можно заметить, что «такой перенос не создает значительного увеличения объема работы»; важно, чтобы пациенты также видели, что «при таких переносах на личность врача дело идет о принуждении и о заблуждении, рассеивающихся с окончанием анализа»; если не разъяснять пациентам природу переноса, то у них вместо спонтанно развивающегося симптома появляется «новый истерический симптом», хотя и более мягкий. Впоследствии все эти идеи о переносе нашли свое дальнейшее развитие и конкретизацию во многих работах основателя психоанализа.
   В «Толковании сновидений» (1900) З. Фрейд рассмотрел вопрос о том, как протекают процессы переноса в глубинах психики и высказал идею, согласно которой «та же потребность в перенесении, которую мы наблюдаем при анализе неврозов, проявляется и в сновидении». Речь шла о перенесении интенсивности бессознательных представлений на предсознательные представления. Такое перенесение может оставить без изменения представления из сферы бессознательного или же навязать ему модификацию благодаря содержанию переносимого представления. «Это и есть тот факт перенесения, который разъясняет столько различных явлений в психической жизни».
   В опубликованной в 1905 г. работе «Фрагмент анализа истерии (история болезни Доры)» З. Фрейд отметил особую роль переноса при аналитической работе, в процессе которой вновь оживает целый ряд ранних психических переживаний пациента, но не в виде воспоминаний, а в качестве актуального отношения к личности аналитика. Речь идет о возникновении не единичного переноса, а ряда переносов. «Это новые издания, копирование побуждений и фантазий, которые должны пробуждаться и осознаваться во время проникновения анализа вглубь с характерным для этого сплава замещением прежнего значимого лица личностью врача». Одни переносы по своему содержанию могут совершенно не отличаться от своего прототипа и выступать в качестве «перепечатки», «неизменного переиздания». Другие – могут испытывать смягчение своего содержания и благодаря сублимации представлять собой не перепечатку старого, а своеобразную «переработку».
   Основываясь на собственном опыте, З. Фрейд показал, что психоаналитик может потерпеть неудачу, если вовремя не заметит возникновение переноса у больного и не проведет соответствующую работу с ним. Именно это имело место при лечении Доры в 1899 году, когда после трех месяцев терапии пациентка ушла из анализа и когда, по собственному признанию З. Фрейда, ему «не удалось стать вовремя хозяином переноса» и он оказался «пораженным переносом». Подобный «негативный» результат терапии имел «позитивное» значение для исследовательской деятельности и способствовал более углубленному пониманию природы переноса и необходимости тщательной аналитической работы с ним.
   Во «Фрагменте анализа истерии» З. Фрейд выдвинул следующие важные положения: при аналитической терапии «перенос является чем-то появляющимся неизбежно»; перенос используется пациентами для построения препятствий, делающих недоступным материал, получаемый в курсе лечения; «психоаналитическое лечение не создает переноса, оно лишь открывает его, как и все остальное, скрытое в душевной жизни»; психоанализ не навязывает больным посредством переноса никаких новых усилий, которых бы они не осуществляли обычно; ощущение убеждения в верности конструируемых связях вызывается у пациентов «только после устранения переноса»; с переносом как «творением болезни» необходимо так же бороться, как и с прежними симптомами; в других видах терапии пациенты спонтанно воскрешают нежные и дружеские переносы, в то время как в психоанализе пробуждаются и враждебные чувства; «перенос, который рассматривался ранее в качестве наибольшего препятствия для психоаналитического лечения, становится и его самым мощным вспомогательным средством, если всякий раз его удается разгадать и перевести больному».
   Высказав эти соображения, З. Фрейд пришел к важному выводу, предопределившему дальнейшее развитие теории и практики психоанализа. Этот вывод сводился к тому, что «нельзя обходить работу с переносом, так как он применяется для построения всех препятствий, делающих недоступным материал, получаемый в курсе лечения, и потому что ощущение убеждения в верности конструируемых связей вызывается у больного только после устранения переноса».
   В работе «О психоанализе» (1910), в которой были представлены пять лекций, прочитанных З. Фрейдом в 1909 г. в Кларкском университете (США), куда он был приглашен по случаю празднования двадцатилетия со дня основания этого учреждения, содержалось несколько уточнений в связи с кратким освещением проблемы переноса. Прежде всего было подчеркнуто, что в процессе анализа у невротика всякий раз наблюдается неприятное явление переноса на врача целой массы нежных и часто смешанных с враждебностью стремлений, что связано не с реальными отношениями, а с давними, сделавшимися бессознательными желаниями и фантазиями. То, что больной не может вспомнить из своей прошлой чувственной жизни, снова переживается в своем отношении к аналитику и только благодаря такому переживанию он убеждается в существовании и могуществе «бессознательных сексуальных стремлений». Кроме того, в работе «О психоанализе» высказывалась мысль, в соответствии с которой «перенесение наступает при всех человеческих отношениях, так же как и в отношениях больного к врачу, самопроизвольно», оно является «истинным носителем терапевтического влияния» и психоанализ овладевает им, чтобы направить психические процессы к желательной цели. И наконец, З. Фрейдом отмечалось то обстоятельство, что явление переноса играет роль не только при убеждении больного, но также и при убеждении врачей, поскольку убежденность в своем мнении нельзя приобрести без того, чтобы «не иметь возможности на самом себе испытать действие перенесения».
   В работе «О динамике переноса» (1912), специально посвященной обсуждению этой проблемы, З. Фрейд предпринял попытку объяснения того, каким образом возникает перенос и какую роль он играет во время психоаналитического лечения. Он показал, что если потребность в любви не получает полного удовлетворения в реальности, то человек вынужден обращать на всякое новое лицо свои надежды, и, естественно, находящаяся в выжидательном отношении активная сила либидо обращается также и на личность аналитика, иначе говоря, она поставит аналитика в «один из психических рядов», созданных ранее больным. Перенос на врача может осуществиться по образу отца, матери, брата, сестры или какого-либо другого лица, с которым ранее больной находился в определенных отношениях. Причем при анализе перенос выступает в виде «сильнейшего сопротивления», в то время как вне анализа он является залогом успеха. Это объясняется тем, что в процессе анализа у пациента происходит оживление инфантильных образов, и поскольку аналитическое исследование натыкается на скрытую сексуальность, то силы, вызвавшие регрессию либидо, восстают против аналитической работы в форме различного рода сопротивлений. Однако для более ясного понимания того, почему перенос выступает в качестве сопротивления, необходимо, по мнению З. Фрейда, отличать «положительный» перенос от «отрицательного», перенос нежных чувств от враждебных и «отдельно рассматривать оба вида перенесения на врача». Положительный перенос трактовался им с точки зрения перенесения дружественных или нежных чувств, как приемлемых для сознания, так и продолжающихся в бессознательном. При этом он подчеркивал, что оказывающийся сопротивлением перенос является негативным или позитивным перенесением на аналитика вытесненных, бессознательных желаний. Необходимость преодоления феномена перенесения вызывает большие трудности для психоаналитика, но именно они оказывают неоценимую услугу, делая явными скрытые чувства больного.
   В последующих работах З. Фрейд неоднократно обращался к осмыслению проблемы переноса. В частности, в работе «Введение в лечение» (1913) он писал о том, что обнаружением переноса открывается путь к патогенному материалу больного, но касаться темы переноса не стоит до тех пор, пока пациент рассказывает и говорит все, что приходит в голову, то есть придерживается основного правила психоанализа. С этой наиболее щекотливой из всех процедур нужно подождать до того момента, когда перенос станет сопротивлением. В работе «Воспоминание, воспроизведение и переработка» (1914) им обращалось внимание на то, что вместо воспоминаний пациенты часто репродуцируют, воспроизводят имевшие место ранее переживания, прибегают к так называемому навязчивому воспроизведению, а перенос является только частью воспроизведения, представляющего собой «перенесение забытого прошлого не только на врача, но и на все другие области и ситуации настоящего».
   В статье «Замечания о любви в переносе» (1915) внимание З. Фрейда акцентировалось на положении и стратегии аналитика в процессе психоаналитической терапии и особенно в случае явного проявления пациентом любовного, эротического переноса на врача. Обсуждая эти вопросы, он высказал ряд идей, имеющих существенное значение для практики психоанализа: техника, исходящая из подготовки пациента к проявлению любовного переноса и тем более ускоряющая его появление, является бессмысленной; при соответствующем переносе уступка любовным требованиям пациента так же опасна для анализа, как и подавление их; нужно не отклоняться от любовного переноса, не отпугивать его и не ставить пациенту препятствия в этом отношении и в то же время стойко воздерживаться от ответных проявлений на него; необходимо «крепко держаться любовного перенесения, но относиться к нему как к чему-то нереальному, как к положению, через которое нужно пройти в лечении»; в случае, если у пациента наблюдается элементарная страсть, не допускающая никаких суррогатов, «приходится безуспешно отказаться от лечения и задуматься над вопросом, как возможны соединения наклонности к неврозу с такой неукротимой потребностью в любви»; следует терпеливо продолжать аналитическую работу с более умеренной или «опрокидывающей» влюбленностью с целью «открыть инфантильный выбор объекта и окружающие его фантазии»; нет оснований оспаривать характер настоящей любви у влюбленности, проявляющейся во время аналитического лечения, но следует иметь в виду, что она вызвана аналитическим положением, то есть психоаналитик вызвал эту влюбленность введением в аналитическое лечение для исцеления невроза и он «не должен извлекать из нее личных выгод».
   В «Лекциях по введению в психоанализ» (1916/17) З. Фрейд сформулировал ряд существенных положений, касающихся понимания природы переноса и его роли в психоаналитическом лечении. Среди них наиболее значимыми были следующие положения: перенос имеется у пациентов с самого начала лечения и какое-то время он представляет собой «самую мощную способствующую работе силу»; о нем нечего беспокоиться, пока он благоприятно действует на осуществляемый анализ; когда перенос превращается в сопротивление, на него следует обратить пристальное внимание; перенос может состоять из нежных или враждебных побуждений и он изменяет отношение к лечению; враждебные чувства проявляются позже, чем нежные, а их одновременное существование отражает амбивалентность чувств, господствующих в интимных отношениях к другим людям; при переносе аналитик имеет дело не с прежней болезнью пациента, а с «заново созданным и переделанным неврозом, заменившим первый»; преодоление нового искусственного невроза, или «невроза переноса», означает решение терапевтической задачи, то есть освобождения от болезни, которую начал лечить аналитик, поскольку «человек, ставший нормальным по отношению к врачу и освободившийся от действия вытесненных влечений, остается таким и в частной жизни, когда врач опять отстранил себя».
   В работах 20 – 30-х годов З. Фрейд соотнес перенос не только с сексуальностью, но и с влечением к смерти. Ранее высказанная им идея о навязчивом повторении нашла свое развитие в работе «По ту сторону принципа удовольствия» (1920), в которой на основании наблюдений над работой переноса и над судьбой отдельных людей он выдвинул гипотезу, что в психической жизни действительно имеется выходящая за пределы принципа удовольствия тенденция к навязчивому повторению и что «явления перенесения состоят, по-видимому, на службе у сопротивления со стороны вытесняющего «я». В «Автобиографии» (1925) З. Фрейд высказал две идеи: одна касалась его убеждения в том, что при шизофрении и паранойе отсутствует склонность к переносу чувств, или этот перенос становится целиком негативным, и, следовательно, невозможно психическое влияние на больного, то есть психоанализ оказывается неэффективным; другая – соотносилась с подчеркиванием того, что овладение переносом дается с особым трудом, но является «важнейшим элементом аналитической техники».
   В работе «Торможение, симптом и страх» (1926) он провел различие между такими видами сопротивлений Я, как вытеснение и «сопротивление из перенесения», которое, будучи по природе аналогичным первому, в анализе приводит к другим явлениям, поскольку ему удается установить связь с аналитической ситуацией или с личностью аналитика и таким путем снова ярко оживить вытеснение. В работе «Конечный и бесконечный анализ» (1937) З. Фрейд обсудил некоторые аспекты проблемы переноса и высказал соображение относительно того, что «анализируемый человек не может разместить все свои конфликты в переносе, точно так же как аналитик не может пробудить в состоянии переноса все возможные конфликты влечения у пациента» и что вследствие отыгрывания защитных механизмов у пациента могут «возобладать негативные переносы», которые способны полностью устранить аналитическую ситуацию.
   Одно из наиболее подробных описаний переноса содержалось в автобиографическом эссе З. Фрейда, в котором он замечал: «При всяком аналитическом курсе лечения помимо всякого участия врача возникают интенсивные эмоциональные отношения пациента лично к психоаналитику, которые не могут быть объяснены реальными обстоятельствами. Они бывают положительными или отрицательными, могут варьироваться от страстной, чувственной влюбленности до крайней степени неприятия, отталкивания и ненависти. Это явление, которое я вкратце называю переносом, вскоре сменяет у пациента желание выздороветь и, покуда оно проявляется в мягкой, умеренной форме, может способствовать влиянию врача и помочь аналитической работе. Если оно потом перерастает в страсть или враждебность, то становится главным инструментом сопротивления. Бывает также, что оно парализует способность пациента к внезапным мыслям и вредит успеху лечения. Но было бы бессмысленно пытаться его избежать; анализ невозможен без переноса». Одновременно основатель психоанализа дал не только психоаналитическое определение переноса, но и его толкование в широком смысле слова. «Не следует думать, что перенос порождается анализом и что он наблюдается только в связи с ним. Анализ лишь вскрывает и обособляет перенос. Это общечеловеческий феномен, от него зависит успех врача».
   Другое, не менее полное описание переноса содержалось в написанной в последние годы жизни, но опубликованной после смерти З. Фрейда работе «Очерк о психоанализе» (1940). В этой работе он замечал, что пациент видит в аналитике возврат, перевоплощение какой-то важной фигуры из своего детства или прошлого, и вследствие этого «переносит на него свои чувства и реакции, которые, несомненно, относятся к этому прототипу». Обобщая свои представления о переносе, основатель психоанализа отметил: амбивалентность переноса в отношении психоаналитика; то обстоятельство, что в переносе пациент воспроизводит перед аналитиком важную часть своей биографии, вместо пересказывания ее он «разыгрывает ее» перед ним; появление намерения со стороны пациента угодить аналитику, добиться его одобрения и любви; если пациент ставит психоаналитика на место своего отца или матери, он «наделяет его той властью, которую его Сверх-Я имеет над его Я»; у обновленного Сверх-Я появляется возможность исправить ошибки, допущенные родителями при обучении; как бы ни было заманчиво для психоаналитика стать учителем и идеалом для пациента и создавать его по своему подобию, он не доложен забывать, что «это не является его задачей в аналитических взаимоотношениях»; задача психоаналитика заключается в постоянном отрыве пациента от его опасной иллюзии и непрерывное указывание на то, что воспринимаемое пациентом в качестве новой реальности в действительности представляет собой воспоминание прошлого; крайне нежелательно, чтобы пациент вместо того, чтобы вспоминать, действовал вне переноса; идеальным для целей психоаналитической терапии было бы, если бы пациент «вне лечения вел себя как можно более нормально и выражал свои анормальные реакции лишь при переносе».
   Высказанные З. Фрейдом идеи и соображения о переносе нашли не только отклик, но и дальнейшую разработку в исследованиях многих психоаналитиков. Это имело место как при жизни основателя психоанализа, так и после его смерти. В частности, венгерский психоаналитик Ш. Ференци (1873–1933) опубликовал в 1909 г. работу «Интроекция и перенос», в которой высказал свои соображения по поводу понимания переноса: все невротики имеют сильное желание переноса; перенос является «характерным для неврозов психическим механизмом, наблюдающимся во всех жизненных положениях и лежащим в основе большинства болезненных проявлений»; он представляет собой частный случай свойственной невротикам склонности к «передвиганию»; перенос является не чем иным, как «проявлением (практически весьма важным) всеобщего свойства заболевания невротиков перенесением»; психоаналитическое лечение представляет благоприятнейшие условия для возникновения перенесения; принимая во внимание перенесение, психоанализ можно назвать «своего рода катализатором»; личность врача имеет значение «каталитического фермента, который временно фиксирует на себе отщепившиеся при разложении аффекты»; пол врача сам по себе часто становится для пациентов «поводом к перенесению».
Своеобразную позицию в отношении переноса занимал швейцарский аналитик К.Г. Юнг (1875–1961). В лекциях, прочитанных в 1935 г. в Институте медицинской психологии при Тэвистокской клинике в Лондоне, он говорил о том, что перенос является особым случаем проекции, у нормальных людей не бывает его, но в процессе аналитической деятельности приходится иметь дело с терапией переноса, предполагающей осознание пациентом субъективной ценности индивидуальных и надиндивидуальных содержаний его. По мнению К.Г. Юнга, лечение переноса включает четыре ступени: на первой ступени осуществляется работа не только в плане осознания пациентом того, что он «смотрит на мир глазами младенца» (осознание объективной стороны жизни), но и с точки зрения понимания им субъективной ценности образов, вызывающих у него беспокойство; на второй ступени речь идет о «различении между индивидуальными и надиндивидуальными содержаниями» в бессознательном пациента; на третьей – необходимо отделить индивидуальную связь с аналитиком от надиндивидуальных факторов; на четвертой – осуществляется объективация надиндивидуальных образов (архетипов), что является существенной частью процесса индивидуации, цель которой – «отделение сознания от объекта».
   В целом К.Г. Юнг полагал, что большое значение переноса в аналитической терапии породило «ошибочную идею о его абсолютной необходимости для лечения», а также то, что его нужно требовать от пациента. В работе «Психология переноса» (1954) он исходил из того, что в одних случаях появление переноса может означать изменение к лучшему, в других – помеху лечению, если не перемену к худшему, в третьих – нечто сравнительно несущественное. «Перенос подобен тем лекарствам, которые оказываются для одних панацеей, для других же – чистым ядом».
   После смерти З. Фрейда психоаналитики стали уделять самое пристальное внимание проблеме переноса. Практически ни одно серьезное исследование не обходилось без того, чтобы ее автор в той или иной степени не касался рассмотрения данной проблемы. Имелись и публикации, специально посвященные дискуссионным вопросам, связанным с психоаналитическим пониманием переноса, что нашло свое отражение, например, в статьях У. Силверберга «Концепция переноса» (1948), Д. Орра «Перенос и контрперенос» (1954), Б. Берда «Заметки о переносе» (1972), Г. Левальда «Невроз переноса» (1980), Р. Уайта «Трансформации переноса» (1992) и многих других авторов. Большой резонанс среди психоаналитиков получили также двухтомное издание М. Гилла и И. Гоффмана «Анализ переноса» (1982) и работы Х. Кохута, в которых, как, например, в его статье «Психоаналитическое лечение нарциссических расстройств личности: опыт систематического подхода» (1968) выделялись два вида нарциссических переносов – «идеализирующий перенос» (терапевтическое восстановление раннего состояния, активация идеализированного образа родителей) и «зеркальный перенос» (терапевтическое восстановление той стадии развития, на которой ребенок пытается сохранить часть первоначального, всеобъемлющего нарциссизма, активация грандиозной Самости).
   Поднятые в этих и других работах актуальные вопросы по проблеме переноса до сих пор являются предметом обсуждения и идейных дискуссий среди современных психоаналитиков. В центре рассмотрения находятся проблемы, связанные с техническим использованием фрейдовской концепции переноса в практике психоанализа, необходимостью или нецелесообразностью использования таких понятий, как «позитивный» и «негативный перенос», трактовкой невроза переноса как основного понятия психоанализа, возможности или невозможности окончательного разрешения невроза переноса, необходимостью использования психоаналитического лечения и в тех случаях, когда у пациентов не наблюдается развитие невроза переноса, степенью допустимости терапевтической активности аналитика в ходе анализа нарциссических личностей (развивающих архаические формы переноса), трудностями интерпретации нарциссических переносов.