ИНИЦИАЦИЯ

(Initiation). И. возникает тогда, когда человек осмеливается действовать вопреки природным инстинктам и открывает в себе возможность движения в направлении к сознанию. Ритуалы И. известны с незапамятных времен, они готовили человека к серьезным изменениям в его жизни, затрагивающим и тело и дух; напр., к И. относятся ритуалы, сопровождавшие достижение половой зрелости (см. РИТУАЛ). Сложность подобных церемоний предполагает широту и глубину ритуального процесса, при котором психическая энергия переключается от привычного занятия на новое и необычное дело. С инициируемым происходит онтологическое изменение, что позднее находит свое отражение в осознанной перемене внешнего статуса. В случае наступления половой зрелости, напр., мальчик становится мужчиной, вступает во владение домом отца или покидает его. Важно заметить, что субъект в процессе И. приобщается не к знанию, а к тайне, знание же, приобретенное при этом, можно обозначить термином гнозис. Все И. подразумевают отмирание менее адекватных и возрождение обновленных и более соответствующих условий жизни (т. е. трансформация); поэтому ритуалы таинственны и пугающи для тех, кого лицом к лицу сталкивают с нуминозностью образа Бога или самости, в то время как бессознательное направляет его к сознанию (см. НУЛИНОЗ). Предполагается жертва, и именно она — в гораздо большей степени, нежели любые мучения или пытки, — является источником страдания. Поэтому ритуалы предполагают лиминальное или переходное состояние, соответствующее временной утрате эго. Следовательно, инициируемый должен сопровождаться кем-то, напр., священнослужителем или наставником, мана-личностью, способным взять на себя проектируемый перенос того, чем предстоит стать инициируемому, хотя вначале содержание проекции может принять форму того, кто мешает инициируемому достичь цели. Отношения между инициируемым и инициатором носят символический характер. В процессе И. в индивидууме происходит рекомбинация противоположностей, конъюнкция, затрагивающая и дух и тело. В психологической жизни И. занимает центральное место, и внешние церемонии соответствуют психологическому образцу изменения и роста. Ритуалы или церемония попросту оберегают человека или общество от дезинтеграции, в то время, когда в них происходят глубокие и всеобъемлющие изменения. Поэтому неудивительно, что Юнг пишет: «Трансформация бессознательного, возникающая в анализе, делает естественной аналогию с религиозными церемониями инициации, которые тем не менее в принципе отличаются от природного процесса тем, что ускоряют естественный ход развития и заменяют спонтанное возникновение символов сознательно укомплектованным набором символов, предписанных традицией» (Собр. соч. Т. 11. Парагр. 854). Не вызывает удивления и его утверждение: «Единственным «процессом инициации», который живет и практически практикуется сегодня на Западе, является анализ бессознательного, используемый врачом в терапевтических целях» (Собр. соч. Т. 11. Парагр. 82). См. ПСИХОТЕРАПИЯ. И. была могущественным образом для многих аналитических психологов первого поколения, и, возможно, именно в связи с И. стала очевидна дихотомия между психологическим и догматическим подходами. Постепенно принятие И. как непредсказуемого процесса, направляемого бессознательным, привело к схематическому вычленению стадий анализа, фаз в процессе индивидуации и к тому же определило уровни в обучении аналитиков (см. АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ). После смерти Юнга Элиаде, занимавшийся антропологией и сравнительным религиеведением, бывший близким другом и сподвижником Юнга, продолжил эту работу, проводя параллели между психологией, антропологией и сравнительным религиеведением (1968). Юнг обращал внимание на тот факт, что И. связана с исцелением; т. е. когда психологическая ориентация изживает свою полезность, но не получает возможности трансформироваться, она начинает разлагать и заражать всю психическую систему. Об И. и ее чисто психологической функции писали Хендерсон (1967), Санднер (1979), Миклем (1980) и Кирш (1982).