ГРУППА

четко ограниченная в размерах совокупность людей, которая вычленяется из широкого социума как некое отдельная психологически самоценная общность, объединенная в логике каких-либо значимых оснований: специфика заданной и реализуемой деятельности, социально оцениваемая принадлежность к определенной категории людей, входящих в группу, структурно-композиционная объединенность и т. д. Многообразие реальных естественных групп, жизнедеятельность которых, в конечном счете, и является основным объектом исследования социально-психологической науки поистине беспредельно: семья, спортивная команда, дружеская компания, воинское подразделение, школьный класс, банда преступников, производственная бригада, кучка любопытных на месте происшествия, экипаж космического корабля. Этот список при желании можно продолжать до бесконечности. Именно по этой причине совершенно закономерно потерпели неудачу неоднократно предпринимавшиеся попытки создания какой-то универсальной социально-психологической классификации групп. Всякая классификационная схема, какой бы развернутой и полной она ни была, не может претендовать на исчерпывающий характер, так как добавление любого уточняющего основания классификации автоматически не только наращивает ее разветвленность, но и существенно меняет ее содержание. Как правило, выбор тех или иных оснований диктуется целями и задачами конкретных исследований и дифференцирует рассматриваемые группы по дихотомическому принципу. Примером этому могут служить ставшие уже традиционными в социальной психологии противопоставления групп: больших и малых, первичных и вторичных, закрытых и открытых, организованных и неорганизованных (стихийных), официальных (формальных) и неофициальных (неформальных), устойчивых (стабильных) и ситуативных (временных), референтных и групп членства и т. д. Понятно, что подобная жесткая, по сути дела, «полюсная» дифференциация групп не означает, что в данных классификациях наличествуют лишь две возможные и при этом диаметрально противоположные позиции. Скорее речь каждый раз идет о существовании определенного этими полюсами континуума, в условном пространстве которого при желании может быть расположена вся совокупность реальных естественных групп. Наряду с уже названными основаниями классификации групп не только может, но и должен быть учтен такой социально-психологический показатель формы жизнедеятельности реально функционирующего сообщества людей, как уровень его социально-психологического развития. По своей емкости, возникающей посредством использования этой переменной, условный континуум, ограниченный полюсами «группа высокого уровня развития» и «группа низкого уровня развития», ни в чем не уступает ни одной из вышеприведенных классификационных дихотомических схем, так как все без исключения реально существующие группы могут быть определенным образом оценены по данной шкале и, следовательно, размещены в рамках данного условного пространства. Следует заметить, что в отечественной психологии еще в 70-е годы XX века была разработана и в теоретико-методологическом, и в экспериментальном плане обоснована вполне завершенная стратометрическая концепция (теория деятельностного опосредствования межличностных отношений в группах А. В. Петровского), в рамках которой были выдвинуты и описаны два основных фактора, учет которых позволяет дать выверенную оценку уровню социально-психологического развития конкретной малой группы, не говоря уже о том, что экспериментатору предоставляется полная возможность осуществить качественный и сравнительный анализ различных групп между собой с тем, чтобы выстроить их реальный ранговый ряд по критерию «уровень социально-психологического развития». Согласно этому подходу, следует учитывать соотнесенность такого фактора, как степень опосредствованности межличностных отношений целями, задачами и содержанием совместной деятельности, с таким фактором, как степень просоциальности, асоциальности или антисоциальности этих целей, задач и содержания. К высокому уровню социально-психологического развития относятся сообщества, характеризующиеся высокой степенью опосредствования межличностных отношений целями, задачами и содержанием личностно значимой для членов группы и отчетливо просоциальной деятельности, а к низкому уровню социально-психологического развития относятся общности, характеризующиеся высокой степенью опосредствования межличностных отношений целями, задачами и содержанием антисоциальной деятельности. Помимо этого, существуют еще и диффузные, или номинальные группы, в которых межличностные отношения практически не опосредствованы никакой деятельностью (например, случайно собравшиеся люди на остановке общественного транспорта и т. п.). Таким образом, можно представить вектор позитивного социально-психологического развития групп (диффузная группа — просоциальная ассоциация — просоциальная кооперация — коллектив) и вектор негативного социально-психологического развития групп (диффузная группа — асоциальная ассоциация — асоциальная кооперация — корпорация). Наиболее развернуто стратометрическая концепция в целом и типология групп разного уровня развития изложены в книге «Психологическая теория коллектива» (М., 1979).
Проблема групп и, в первую очередь, малых групп традиционно привлекала внимание социальных психологов всего мира. Первые попытки такого рода исследований относятся еще к концу XIX в. В 1897 г. «...американский психолог Н. Триплет опубликовал результаты экспериментального исследования, в котором сравнивал эффективность индивидуального действия, выполняемого в одиночку и в условиях группы. По мнению Ф. Олпорта, это была первая экспериментальная проблема социальной психологии, и он сформулировал ее так: “Какие изменения происходят во всяком отдельном действии индивидуума, когда присутствуют другие люди?”»1.
После Первой мировой войны к проблемам групп обратился Ф. Олпорт, Дж. Морено проводил первые эксперименты с беженцами, положенные впоследствии в основу социометрического метода. В конце 20-х-начале 30-х гг. прошлого века в США начался настоящий бум социально-психологических исследований, связанных с группами и групповым поведением. Во многом он был обусловлен промышленным спадом, связанным с Великой депрессией, когда остро встал вопрос о повышении мотивации сотрудников и оптимизации производственных процессов с помощью использования именно социально-психологических методов. К этому периоду относятся классические полевые эксперименты по изучению групповой структуры и индивидуального поведения в группе, имевшие далеко идущие научные и практические последствия. Так, на основании результатов, полученных в ходе работы по улучшению социально-психологического климата в воспитательной колонии для девочек города Хадсон, Дж. Морено окончательно разработал социометрический метод, который стал одним из наиболее широко известных и доступных средств изучения не только аттракционных отношений в группе, но и преобразования интрагрупповой структуры. Аналогичные эксперименты с группами подростков К. Левина и Р. Липпета позволили выявить влияние на группу различных стилей руководства и послужили отправной точкой к созданию теории групповой динамики, пожалуй, наиболее признанной и популярной в мире концепции, объясняющей закономерности развития и функционирования малой группы.
Примерно в это же время «М. Шериф проводит изобретательные лабораторные эксперименты по изучению групповых норм, а Т. Ньюком исследует аналогичную проблему, но иными средствами в полевых условиях»2.
Дополнительный толчок социально-психологическим исследованиям вообще и исследованиям групп, в частности, дала Вторая мировая война. В этой связи следует отметить роль адмирала Ч. Нимица, назначенного командующим Тихоокеанским флотом США после налета на Пирл-Харбор и занимавшего этот пост до конца войны. Ч. Нимиц был, пожалуй, единственным крупным военачальником Второй мировой, в полной мере оценившим значимость социально-психологических факторов для достижения успеха в боевых действиях, и выступал инициатором и непосредственным заказчиком целого ряда прикладных исследований, направленных на повышение групповой сплоченности, создание команд и т. п. Чрезвычайно высокая боевая эффективность, продемонстрированная ВМФ и Корпусом морской пехоты США в крайне сложных условиях Тихоокеанского театра военных действий, во многом была обусловлена целенаправленной работой именно социальных психологов.
В послевоенный период, как отмечал К. Левин, «социальные науки значительно продвинулись вперед в совершенствовании техник надежной фиксации структуры малых и больших групп и регистрации различных аспектов групповой жизни. Социометрические методики, наблюдение за группами, техники интервьюирования — эти и другие методики все в большей степени позволяют нам собирать надежные данные о структурных особенностях групп, об отношениях между группами или подгруппами и об отношениях между жизнью группы и жизнью ее индивидуальных членов»1. Дальнейшие исследования групп позволили не только расширить и детализировать представления о групповых процессах, но и выявили целый ряд социально-психологических явлений и феноменов, таких как социальная фасилитация, социальная леность, деиндивидуализация, групповая поляризация, огруппление мышления, имеющих вполне самостоятельное научное и практическое значение. Не останавливаясь детально на сути данных явлений, отметим, что, как свидетельствуют результаты многочисленных экспериментов, эти по преимуществу деструктивные явления (исключение составляет социальная фасилитация) проявляются, наиболее ярко, как правило, в группах низкого уровня развития, либо в закрытых корпоративных группах с жесткой стратификационной иерархией.
В этой связи вполне понятен интерес социальных психологов к практическим средствам целенаправленного создания групп высокого уровня социально-психологического развития для решения конкретных задач в самых разных сферах человеческой деятельности. Если в отечественной традиции, как было показано выше, такой группой является коллектив, то в зарубежной социальной психологии чаще используется понятие команда. Надо оговориться, что было бы совершенно некорректно механически ставить знак равенства между командой и коллективом (основное различие заключается в том, что в теориях команд, как правило, не рассматривается такая важнейшая с точки зрения теории деятельностного опосредования характеристика группы как «просоциальная — асоциальная» направленность групповой активности. При том, что «по умолчанию», как правило, подразумевается просоциальная направленность командной деятельности, строго говоря, командой может быть и корпоративная группировка). Вместе с тем, в последние годы наметилась отчетливая тенденция к сближению этих понятий.
Вопросы, связанные с теорией команд, практикой их создания и функционирования примерно с начала 80-х гг. XX века неизменно находились в центре внимания социальных психологов, занимающихся проблемами организаций и менеджмента.
Это связано, в частности, с тем, что с точки зрения ведущих экспертов в области делового администрирования, «сильная команда — один из важнейших инструментов, имеющихся в нашем распоряжении, поскольку при определенных условиях команда способна обеспечить более качественное выполнение работы и более творческий подход, нежели лидер или любой член команды, действующий в одиночку. Более того, такие команды могут служить идеальным полигоном для развития способностей индивидов и их профессионального роста. Такой подход может быть более действенным, чем любые формальные программы обучения. К тому же сильные команды могут существенно усилить влияние, оказываемое лидером, поскольку создание команды приводит к усилению властных полномочий, а не только к их разделению между всеми членами»1.
Легко заметить, что при таком понимании использование команды как управленческого инструмента является наиболее оправданным и эффективным для разработки и реализации стратегических программ, направленных на переход организации к качественно новому уровню функционирования, отвечающему стремительно меняющимся в современном мире условиям среды ее жизнедеятельности.
Также вполне очевидна особая актуальность такого подхода в условиях развития рыночной экономики и фактического разрушения традиционной командно-административной модели управления как в торгово-промышленных, так и в государственных и административных структурах в современной России.
Д. Брэдфорд конкретизировал различия между рабочими группами и командами с точки зрения их предназначения и условий, в которых каждая из этих организационных форм наиболее эффективна: «Группы незаменимы в тех случаях, когда основные выгоды можно получить при максимизации индивидуальных усилий ее членов, стремящихся к достижению поставленных целей в “своих” (узко специализированных. — В. И., М. К.) сферах деятельности. Совещания в этом случае проводятся для того, чтобы оказать поддержку такой индивидуальной работе (и снабдить руководителя информацией, необходимой для интеграции отдельных направлений деятельности). Структура их жестко задана, ориентирована на задачу сообщения информации и принятия решений (и в меньшей степени — на совместное решение проблем). При групповой структуре целое является суммой частей, а цель состоит в том, чтобы обеспечить успех каждой составляющей и их взаимную координацию.
Напротив, команды призваны сыграть свою роль в ситуации, когда основные выгоды можно получить в совместной работе над единым продуктом (изделием, проектом и т. д.). В этом случае целое больше суммы его частей, а цель заключается в получении синергического эффекта. Совещания не так жестко структурированы, и время в основном затрачивается на решение проблем, возникающих в связи с выполнением общей задачи. Не только руководитель, лидер, но и члены команды не просто ощущают себя “представителями” от отдельных направлений деятельности, а чувствуют себя ответственными за предприятие в целом. Это означает, что и лидерская функция “поделена” между всеми присутствующими на совещании, а не сконцентрирована у формального лидера»2.
Особо важным представляется замечание Д. Брэдфорда о том, что команда является системой, которая как целое больше чем простая сумма его составляющих, и отражает представления К. Левина о социальном поле. По сути дела, это ни что иное, как точное определение сущности команды как социально-психологического и организационного феномена. Если развить данную идею Д. Брэдфорда, можно сказать, что команда представляет собой группу высокого уровня развития, в которой в процессе совместной деятельности, направленной на достижение общей цели, наиболее ярко проявляется индивидуальность каждого участника.
При этом существенно важно, что к настоящему времени в мировой социальной психологии наработан обширный практический опыт по созданию команд и разработан целый ряд программ по командообразованию с развернутым методическим обеспечением. Между тем, хотя, как отмечалось выше, совершенно релевантная задачам целенаправленного отслеживания процесса группового развития и воздействия на него, стратометрическая концепция была разработана в СССР еще в 70-е гг. прошлого века, практические мероприятия по «созданию коллективов» в образовательных учреждениях, на предприятиях, в армейских подразделениях, исправительно-трудовых колониях и т. д., в силу очевидных причин носили исключительно формальный и предельно идеологизированный характер. В результате отечественные практические психологи, работающие с реальными группами, имея полноценную концептуальную схему, оказались, по сути дела, лишенными практических средств ее реализации.
В этой связи на сегодняшний день высокоактуальной представляется задача не просто переноса программ командообразования на российскую почву (что или более менее успешно происходит в последние годы), но и их полноценная адаптация к местным условиям и интеграция с отечественными разработками. Как показал целый ряд исследований, проведенный молодыми специалистами-практиками и аспирантами, техники командообразования могут быть с успехом использованы не только в организациях, но и в детских и подростковых группах в целях повышения ценностно-ориентационного единства контактных сообществ, «выравнивания» их социометрической, референтометрической неформальных «властных» структур.
Практический социальный психолог, осознавая в качестве своей основной профессиональной задачи работу с реальной контактной группой, должен, прежде всего, отдавать себе полный отчет в том, с общностью какого типа он имеет дело, так как любые методы психологического воздействия могут давать прямо противоположный желаемому эффект, если будут адресованы сообществу не той категории, на которую ориентирован в своей работе психолог-практик.