Социология конфликта Рэндалла Коллинза

Рэндалл Коллинз (р. 1941 г.) - профессор социологии Пенсильванского университета (Филадельфия, США). В книге «Социология конфликта» попытался проанализировать социальный конфликт с позиций, отличающихся от развиваемых сторонниками си- стмного анализа [1]. Теория систем в действительности является, - полагает Коллинз, - «политической (как правило, националистической) утопией, а отсюда и трактовка конфликта по остаточному принципу - вызывающего интерес лишь в той мере, в какой он способствует поддержанию плюралистического порядка» [2].
В качестве жизнеспособной альтернативы может быть, по мнению Р. Коллинза, конфликтологическая концепция, в терминах которой любой частный случай солидарности является просто одним из возможных исходов и никоим образом не относится к наиболее распространенным. Но до сих пор такой подход не нашел воплощения лишь потому, что «перспективы, связанные с противопоставлением конфликта и порядка, в большинстве случаев, как правило, рассматривались в оценочных категориях как соревнующиеся между собой обязательства по отношению к тому, что представляется желаемым» [3].
Согласно Р. Коллинзу, теория конфликта должна служить общим подходом «для всей социологии», а «феномен конфликта является лишь драматической эмблемой подхода, так как конфликт сам по себе является слепком структуры стратификации, интенсивности господства, ресурсов, дающих возможности для групповой организации и мобилизации (или препятствующих этому) [4]. К основным опущениям общесоциологической теории конфликта Р. Коллинз относит следующие постулаты:
1. Каждый индивид преследует свои собственные интересы, и во многих ситуациях, - особенно тех, которые сопряжены с вопросами власти, - эти интересы принимают характер антагонистических.
2. Человек живет в создаваемых им самим субъективных мирах.
3. Все люди - элементы сетей, в границах которых обладают возможностью контролировать поведение других членов.
4. Контроль за поведением - основная причина всех конфликтов.
5. Используя обширный материал по истории социальной мысли, Р. Коллинз выводит из перечисленных постулатов следующие выводы.
6. Центральной характеристикой социальной организации является стратификация, вид и степень неравенства между группами и индивидами и их господства по отношению друг к другу.
7. Причины происходящего в обществе кроются в интересах групп и индивидов, и более всего - в тех интересах, которые направлены на укрепление собственных доминирующих позиций или уклонение от ситуации, связанной с господством других.
8. Победа тех или других в этой борьбе зависит от ресурсов, контролируемых различными группировками, включая материальные ресурсы, необходимые для осуществления насилия и экономического обмена, а также ресурсы для социальной организации и определения характера эмоций и идей.
9. Особое влияние на социальные изменения оказывает конфликт, поэтому длительные периоды относительно стабильного господства прерываются интенсивными и драматическими, по сути, эпизодами групповой мобилизации.
В работе «Теория конфликта и прогресс макро-исторической социологии» Р. Коллинз приходит к общему заключению, что «современная теория конфликта возникала как попытка создания неидеологической версии марксизма с акцентом на многомерное видение, которое может быть определено как “веберианство левого толка”» [5].
Р. Коллинз указывает на отличия, существующие между марксизмом и теорией конфликта, которые, в частности, связываются с большими, по сравнению с марксизмом, возможностями анализа разнообразных направлений и поворотов истории, обусловленных широким спектром конфликтов. Теория конфликта находится по сравнению с марксизмом в сравнительно более лучшем положении, необходимом для понимания того же социализма. Так, в частности, теория конфликта не рассматривает как некую аномалию тот факт, что конфликты по поводу власти существуют и в рамках социалистических форм организации, или даже то, что вновь возникнут условия для появления псевдособственников. Теория конфликта располагает большими возможностями по сравнению с марксизмом и в связи с необходимостью объяснения того исторического факта, который связан с переходом социалистических государств в последней четверти ХХ столетия на рельсы рыночной экономики. Сказанное не означает, что теория конфликта связывает свои ожидания с триумфом безмятежного функционирования капитализма. Совсем наоборот, - как раз именно «капитализм насквозь пронизан конфликтами, так как частная собственность способствует относительно широкому распространению материальных условий, мобилизующих группы на конфликт, а также появлению дополнительных сфер взаимодействия, чреватых потенциальным конфликтом. Теория конфликта представляет будущее в виде череды беспрерывно продолжающихся сообразно своим собственным ритмам военных, организационных, экономических, идеологических конфликтов»[6].
Одновременно Р. Коллинз подчеркивает, что теория конфликта имеет довольно много общего с концепцией классового конфликта марксизма, и что она довольно благожелательно вобрала в себя многие открытия, принадлежащие ему. В качестве примера он приводит положение о том, что экономические условия и кризисы, хотя и имеют достаточно важное значение, но все же не определяют с необходимостью основного содержания анализа.
Классические версии теории конфликта определяются как преимущественно макросоциологические - и Маркс, и Вебер, и Парето, как и другие, работавшие в широком диапазоне исторических событий, сосредоточивались на изменениях в стратификации, политических раздорах и конфликтах, периодах идеологической борьбы и периодах господства определенных доктрин и морали. Поэтому и большинство историков «имплицитно являются теоретиками конфликта по той простой причине, что описываемый ими драматический материал истории состоит из сражений, раздоров и проти- воречий»[7]. В социологии теория конфликта начинает приобретать более отчетливые конфигурации «по мере развертывания исследований стратификации, а так же по мере того, как становилось все более очевидным, что всеобъемлющая картина стратификации перекрывает практически все общество, затрагивая каждый институт и оказывая очевидное влияние на все аспекты поведения» [8].
Свой собственный вклад в теорию конфликта Коллинз видит в том, что им был добавлен микро-уровень к этим теориям макро-уровня. В частности он хотел особо подчеркнуть, что «стратификация и организация основываются на повседневных ин- теракциях»[9]. Такие основания крайне необходимы, по его мнению, для двух очень важных феноменов: с одной стороны, для проявления форм антагонизма, господства и конфликта (то, что может быть понято, грубо говоря, как «классовый конфликт» на микроуровне, трактуемый в рамках многофакторного (multidimensional fashion) подхода; с другой - форм солидарности, связывающих группы в одно целое.
Коллинз предпринимает попытку показать, что эмпирически подтверждаемое существование вариаций у различных типов организационных структур обусловлено влиянием противоборства за микроконтроль, когда предпринимается попытка осуществления определенных видов действия и когда имеются в наличии определенные материальные ресурсы. А так как организации представлены такими «строительными блоками», как капиталистические промышленные предприятия, партии, государства, армия, церковь и пр., то, - по мнению этого социолога, - конфликтологическая интерпретация уместна применительно ко всей эмпирической сфере социологии.
По этой причине теория конфликта располагает более широким спектром возможностей в сравнении с большинством других современных направлений социологической теории. Различные микро-теории, - такие как интеракционизм, этнометодология, теория обмена, - существенно более ограниченны, чтобы претендовать на объяснение полного круга вопросов, интересующих социологию. То же касается и тех позиций, которые пытаются рассматривать культуру в качестве выгодного пункта наблюдения за обществом, не поддающегося самостоятельному толкованию. С другой стороны, теория конфликта невольно вовлекается в то, что «может быть названо интеллектуальным пиратством: она буквально стремится инкорпорировать те элементы (например, имеющие отношение к микросоциологии), которые создают отличные предпосылки для построения обстоятельных моделей человеческого познания, эмоций и поведения. Единственным условием является лишь то, что эти заимствования должны быть способны подкреплять модель социальной структуры, в которой власть и собственность, господство и борьба являются центральными характеристиками»[10].
Другой отличительной особенностью теории конфликта, в сравнении с другими теоретическими позициями, является то, что она главным образом ориентирована на эмпирические исследования. Теория конфликта возникла в первую очередь на основе осмысления исторических структур, а также исследования стратификации и организаций.
Главное различие между теорией конфликта и другими современными теориями видится в том, что «теория конфликта (из-за своей более тесной приближенности к эмпирической социологии) в гораздо меньшей степени сочетается с метатеоретическим осмыслением природы теории per se (как таковой)»[11]. Хотя, - оговаривается Коллинз, - в свое время (60-е гг. ХХ столетия) теория конфликта включилась - таки на высоком уровне в дебаты с функционализмом по поводу общих достоинств того или иного подхода. Однако «продолжала развиваться в основном лишь в эмпирическом отношении, не особо утруждая себя самопознанием»[12].
Вывод, к которому приходит Р. Коллинз: в условиях растущей в социологии отчужденности между теоретиками и эмпириками из всех существующих теоретических лагерей по большому счету только лишь теория конфликта чувствует себя как дома на эмпирической стороне исследовательского поля. Основные положения его теоретических представлений можно суммировать следующим образом: концентрация на вопросах господства, интересов, ресурсах контроля и мобилизации, а также эпизодической и конфликтной природы изменений. Эти темы имеют особое значение в целом ряде исследовательских сфер: они доминируют в политической социологии, включая проявившуюся сегодня ее наклонность к анализу геополитики; теории социальных движений, где во главу угла поставлены вопросы, развивающие классические для теории конфликта темы: мобилизационных ресурсов, организаций социальных движений, а также интересов и идеологий; социологии профессий, в рамках которой на роль ревизионистской теории, начиная с 1970-х гг., по существу претендует теория конфликта; существенная часть социологии образования, криминологии, не говоря уже об изучении стратификации и социального изменения.
Для Коллинза теория конфликта приобретает особое значение тогда, когда она интерпретируется как теория социального изменения, стратификации и крупномасштабных организаций. Под таким углом зрения она становится приоритетной сферой социологической теории, где основные теоретические принципы довольно часто получают поддержку со стороны эмпирических исследований.
Р. Коллинз отмечает, что по мере развития теории конфликта, ее назначение значительно расширилось. Первоначально она интерпретировалась как теория конфликта в собственном смысле. Затем ее стали считать «главной теорией общества» [13].
Литература
1. Randall Collins. Conflict Sociology. Toward an Explanatory Science. N.-Y., Academic press, Inc., 1975.
2. Op.cit.P. 21.
3. Op.cit.
4. Ibid. P.70.
5. Collins R. Conflict Theory and the Advance of Macro-Historical Sociology // Frontiers of Social Theory: The New Synthesis (G.Ritzer ed.). N.Y.; Columbia University Press, 1990.P.67.
6. Ibid. P.68.
7. Ibid. P. 71.
8. Ibid.
9. Ibid.P.71.
10. Ibid. P.72.
11. Ibid.
12. Ibid.
13. Ibid. P.118.