Успехи медицинской и смежных с ней наук обусловили необходимость нового подхода к установлению факта смерти. При этом возникают две взаимоисключающие проблемы. С одной стороны, достижения реаниматологии позволяют значительно продлить время клинической смерти, при котором возможно спасение жизни человека; с другой – достижения медицины в области трансплантации жизненно важных органов требуют установления факта смерти человека в более ранние сроки. Крайне редко, но бывает, что состояние больных, так называемых «потенциальных доноров», у которых предполагалось изъятие тех или иных органов для трансплантации, постепенно улучшалось. У них полностью восстанавливалась функция головного мозга, и больные выздоравливали.
Обсуждая проблему смерти мозга, В. Форсман описал такую картину: «В одной операционной врачи в напряжении склонились над больным, настолько тяжелым, что его сердце и легкие подключаются к аппарату „искусственное сердце – легкие”.Автожевремя в соседней операционной в таком же напряжении пребывает другая группа врачей… Врачи склоняются над своим молодым пациентом, который из последних сил пытается победить смерть. Но медики отнюдь не стремятся ему помочь: они ждут только одного, когда же, наконец, можно будет вскрыть это беззащитное тело и вытащить сердце, которое должно спасти кого‑то другого». Б. В. Петровский поддерживает опасения В. Форсмана, что некоторые врачи используют «…так называемую „пассивную эвтаназию”, исключающую ряд современных методов лечения, реанимации. Такие врачи намеренно преждевременно переводят некоторых пациентов в категорию больных со „смертью мозга”, производят у них изъятие различных органов для трансплантации» (см. Петровский Б. В. Деонтология в медицине: в 2 т. – М., 1978. – Т. 1. – С. 217 – 218).
Право поставлено здесь перед весьма деликатной проблемой. Если некогда субъективизм врача приводил к «лечению», продолжавшемуся после реально наступившей смерти, то в современных условиях он может повлечь преждевременное определение момента смерти из желания помочь реципиенту.
Определение момента смерти становится еще более сложной проблемой, когда необходимо констатировать смерть пациента, находящегося в реанимации. Именно относительно этих случаев высказывали серьезные опасения Б. Петровский и В. Форсман. Наиболее важными здесь являются такие вопросы: когда начинать реанимацию; когда ее заканчивать; допустимо ли применять методы реанимации на организме умершего, если это необходимо для сохранения трансплантата. В первом вопросе, с юридической точки зрения, не вызывают сомнения показания к началу реанимации в случаях, когда врачами предпринимаются меры для восстановления жизненных функций, то есть для лечения пациента. Во втором вопросе разрешается прекратить реанимацию в двух случаях: 1) если восстановилась деятельность жизненно важных органов; 2) если усилия, направленные на восстановление жизненно важных функций организма, оказались безуспешными. Решение третьего вопроса представляется наиболее сложным и никоим образом не урегулированным действующим законодательством. Некоторые ученые убеждены, что неправильно отказываться от реанимационных методов на мертвом теле в интересах сохранения органов для нужд трансплантации. Но, допуская применение реанимационных методов на мертвом организме, необходимо осознать и другое обстоятельство, что в данном случае речь идет не о лечении пациента, а лишь о способе поддержания жизненных функций организма до момента трансплантации. В законодательстве данная проблема решена.
См. Пределы реанимации.