АЛХИМИЯ

(Alchemy; Alchemie). Юнг считал, что А., если смотреть на нее символическим, а не научным взором, можно рассматривать как предшественницу современных исследований бессознательного и, в частности, аналитического интереса к трансформации личности. Алхимики переводили свои внутренние состояния в материальные действия, и поскольку они выполняли самые разнообразные операции, то вместе с живым и глубоким эмоциональным переживанием приобретали и духовный опыт. Существенно то, что они не стремились отделить такой опыт от деятельности, и это тоже связывает их с позицией современной психологии, по крайней мере в ретроспективном смысле. Как в свое время в аналитической психологии и психоанализе, в средневековой алхимии видели разрушительную и тайную силу: ее живая и земная образность контрастировала со стилизованной и бесполой экспрессией средневекового христианства. Точно так же психоанализ заставил вздрогнуть викторианское самодовольство и ханжество. Насколько об этом известно сегодня, алхимики XV и XVI вв. имели две взаимосвязанные цели: а) изменить или трансформировать исходные неблагородные материалы в нечто более ценное — будь то повсеместно упоминаемое золото, или универсальный эликсир, или философский камень; б) трансформировать изначальную материю в дух, иначе освободить душу. И наоборот, делались попытки перевести то, что было в душе алхимика, в материальную форму — чему и служили его бессознательные проекции. Все вышеперечисленные разнообразные цели можно рассматривать как метафоры психологического роста и развития. Алхимик обычно тщательно выбирал элементы на основании схемы, организованной по принципу противоположностей, поскольку притяжение противоположностей вело к их дальнейшему соединению и в конечном счете к получению нового вещества, возникающего из первоначальных субстанций, но от них отличного. Только после многократных и многообразных химических соединений и перерождений появлялось на свет новое «чистое» вещество. Таких веществ в природе не существует, и это привело Юнга к мысли, что алхимию следует скорее рассматривать с символической точки зрения, а не считать ее, как это сейчас принято, псевдонаукой (см. СИМВОЛ). Последнее соображение особенно уместно применительно к алхимическим описаниям. Так, как и в наших сновидениях, мы можем видеть различные элементы-сюжеты, представляющие либо людей, либо животных, и так называемые химические процессы (алхимия оказалась также предшественницей современной химии), описанные в терминах и образах полового общения или других телесных функций. Например, комбинация из двух элементов может быть представлена мужской и женской фигурами, которые то совокупляются, то выступают как родители ребенка, то соединены в образе гермафродита или андрогина, двуполого существа. Мужское и женское, возможно, представлялось алхимикам наиболее фундаментальными противоположностями (или скорее наиболее фундаментальным проявлением существования психологических противоположностей). Так как результатом общения полов оказывается новое существо, произошедшее от родителей, но отличное от них, то можно видеть, что разные человеческие особи с их особым развитием используются как одна сущность символически применительно к внутрипсихическим процессам и путям развития отдельной личности. Однако не следует думать, что здесь пренебрегали межличностным фактором. Алхимик — обычно мужчина — работал совместно с другим человеком (иногда реальным, иногда воображаемым), в котором видел свою мистическую сестру, soror mystica (см. АНИМА). Роль «другого» в психологическом изменении сейчас хорошо известна. Приведем лишь два примера: это так наз. «стадия зеркала» Лакана (Lacan, 1949) и подчеркиваемое Уинникотом значение матери как зеркального отражения для постижения младенцем своей особенности и ценности (Winnicott, 1967). Здесь А. отказывается четко проводить разделение межличностного и внутрипсихического и оказывается метафорой, разъясняющей, как взаимоотношение с другим субъектом способствует внутреннему росту и как внутрипсихические процессы «обеспечивают горючим» личностные отношения. А. становится подходящей метафорой и когда мы рассматриваем взаимоотношения аналитика и пациента. Особое внимание Юнга к диалектическому процессу и проблеме взаимной трансформации может быть проиллюстрировано из алхимии (Собр. соч. Т. 16, «Психология переноса»). При переносе аналитик для пациента не только другая личность, но и проекция внутреннего содержания: родитель, проблема, потенция и т. п. Задача анализа — освободить «душу», т.е. потенцию, из ее телесной тюрьмы — невроза; то, что современный психотерапевт видит в человеческой психологии своего пациента, алхимик искал и находил в химических формах. «Личность — это специфическая комбинация плотного свинца с горючей агрессивной серой, очень горькой солью и летучей неуловимой ртутью» (Hillman, 1975, s. 186). Основная концепция А. состоит в разделении психики и материи. Степень, в какой такие психологические факторы, как смысл, цель, эмоции, можно рассматривать как действующие, работающие в естественном физическом мире, зависит от анализа проекций и варьирует соответственно контексту (см. ПСИХОИДНОЕ; БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ; СИНХРОНИЯ; МИР ЕДИНЫЙ). Для некоторых интерес Юнга к А. может показаться делом сомнительным, а в чем-то и дискредитирующим его, а соотнесение им таких ключевых клинических понятий, как перенос, с алхимией и вовсе малопонятным. Но, не говоря уж о том, что это была своего рода эмоциональная поддержка (с алхимиками Юнг чувствовал некое духовное родство), А. дала Юнгу возможность проследить психологическое развитие и изменение, психологическое лечение и проблему повсеместного присутствия, вездесущности психологического в природе с единой, хотя и неустойчивой, подвижной точки отсчета, расположенной за пределами и медицины и религии. Сочинения Юнга усеяны упоминаниями об А., поэтому мы прилагаем краткий глоссарий вместе с размышлениями по поводу смысла некоторых терминов. Адепт (Adept). Алхимик, сознательный участник алхимического процесса; символ эго и аналитика. Алхимический сосуд (Vas). В анализе соответствует содержимому аналитического взаимоотношения. Брожение (Fennentatio). Стадия в алхимическом процессе, «варево» элементов. В анализе — эволюция переноса-контрпереноса. Иерогамия (Hierosgamos). Бук. «священный брак». Особая форма конъюнкции, когда ударение поставлено и на «священном», и на «браке»; следовательно, это связывание духовного с телесным. В первые века христианства, в его классическую эпоху, было принято говорить, что иерогамия существует между Христом и его Церковью и что она свершилась на брачном ложе креста. Конъюнкция (Coniunctio). Союз, связь. Соединение в алхимическом сосуде (vas) в корне отличных друг от друга элементов, первоначально туда помещенных. Применяя алхимическую метафору к анализу, можно отметить несколько различных видов конъюнкции: а) сознательное рабочее содружество, которое развивается между аналитиком и его аналитической «противоположностью» — пациентом; выработка совместной цели для анализа; б) конъюнкция между сознанием пациента и его бессознательным, поскольку пациент все больше и больше осознает себя; в) тот же процесс, относящийся к аналитику; г) растущая интеграция противоречивых, конфликтных тенденций в сфере бессознательного у пациента; д) тот же процесс, относящийся к аналитику; е) постепенное слияние того, что было всецело чувственным или материальным, с тем, что было полностью духовным. Это ведет к менее односторонней позиции. Ляпис (Lapis). Философский камень, цель алхимика. Иногда даже сами алхимики рассматривали камень как метафорическую цель. В анализе ляпис говорит о самореализации и индивидуации. Меркурий (Mercurius). Божественная способность принимать бесчисленные формы и все же оставаться самим собой; это как раз то, что требуется при психологическом изменении. В анализе Меркурий описан Юнгом как «третий участник союза» и его воинственная агрессивная сторона уравновешивается свойственной ему склонностью к изменению (Собр. соч. Т. 16. Парагр. 384). Для алхимиков важность Меркурия заключается в том, что он, в одно и то же время, проявлял себя порочным, злым, низменным, подлым, зловонным и все же оставался Богом откровения и инициации — воплощением конъюнкции (см. ТРИКСТЕР). Нигредо (Nigredo). Стадия в алхимическом процессе. Потемнение элементов, означающее, что должно произойти нечто существенное. В анализе может принимать форму депрессии, предшествующей дальнейшему продвижению или концу начального «медового» периода. В широком смысле относится к конфронтации с тенью. Оплодотворение (Impregnatio). Стадия алхимического процесса, в которой душа освобождается из своей телесной клетки и возносится на небеса. В анализе — это изменения, происходящие в пациенте, возможное появление «нового человека». Опус (Opus — работа, труд). Сам алхимический процесс и работа над ним. Также «труд жизни», т. е. индивидуация. Первичная материя (Prima materia; massa confusa). Исходные элементы в состоянии хаоса. Разложение (Pиtrifactio). Стадия в алхимическом процессе, когда разлагающиеся элементы начинают испускать пары, которые предвещают трансформацию (преображение). «Сестра» (Soroz). Реальная или символическая фигура, с которой связан адепт. В анализе эти роли исполняют пациент и аналитик. Трансмутация элементов (превращение). Центральная идея А. Заключается в том, что, видоизменяя элементы, можно получить новый продукт. См. ЭНЕРГИЯ. Умерщвление (Mortificatio). Стадия в алхимическом процессе, в которой исходные элементы «мертвы», т.е. уже не существуют в своих первоначальных формах. В анализе симптомы приобретают новый смысл, аналитическое взаимоотношение — новое значение.